Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Дорогие братья и сестры!
Сегодняшнее Евангелие повествует нам о Страшном суде. О том, как сядет во славе Своей Сын Человеческий и будет судить всех людей. Поставит одних по правую сторону, а других - по левую сторону от Себя. И будут одни, как овцы, а другие, как козлища. И тех, кто по правую, Он призовет к Себе: - "Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира. Потому что был Я голоден, и вы накормили Меня, был Я болен, и вы посетили Меня, был в темнице, и вы пришли ко Мне."
А те скажут: - "Господи, когда же мы это делали?" и Господь ответит: - "Так, как вы сделали одному из братьев Моих меньших, вы сделали Мне."
А тем, ко по левую руку, Господь скажет: - "Отойдите от Меня, проклятые; был Я голоден, и вы не дали Мне есть, жаждал и вы не напоили Меня, был болен и в темнице, и вы не посетили Меня." И те тоже удивятся: - "Господи, когда же все это было, когда же мы не послужили Тебе? - Так, как вы не сделали этого одному из сих меньших, вы не сделали Мне. И пойдут они в муку вечную, а праведники, - в жизнь вечную" (Мф. 25, 34-46) Вот такое Евангелие о Страшном суде.
Некоторые люди задумываются, и начинают трудиться над собой, стремиться к Богу и вдруг понимают, что весь в грехах, что в том состоянии, в котором сейчас находится, он совершенно чужд Царствию Небесному, и жизнь его подлежит геенне и муке, что слова "Отойдите от Меня, проклятые" относятся не к каким-то неизвестным людям, а к нему лично.
Кто же те, кому Господь сказал "проклятые"? Ведь речь не шла о разбойниках, убийцах, гонителях. Никому из них Он не сказал: "Идите от меня, потому что вы убивали, воровали, блудили, творили всякое беззаконие."
Господь не называет ни одного греха этих людей. Эти проклятые, видимо, прожили свою жизнь так, как многие из нас: просто занимаясь собой, внимая себе и не замечая никакой другой жизни, кроме собственной. Вот и все. Ничего такого уж отталкивающего, эти люди не сделали. Может быть, им и не за что было себя строго судить. А их жизнь подлежит проклятию.
В чем же смысл того, что мы христиане? Почему так строго спрашивает с нас Господь? Чем мы, отличаемся от других? Бог один, а людей много и много разных вер. Какая разница, в какого Бога человек верит? Все религии призывают быть честными, хорошими, не убивать, не воровать. Все так считают. И христиане так считают. Что же требуется от меня, христианина? Я же ничего плохого никому не делаю: даю взаймы тем, кто возвращает долги, помогаю кому надо, люблю тех, кто меня любит. И все хорошо у меня, у христианина. Совесть меня не обличает. А вот Евангелие обличает.
Какой смысл нам быть христианами, если мы так же чувствуем, также думаем, так же поступаем, как и все вокруг нас, ничуть не лучше, а некоторые даже похуже? В чем смысл нашей веры, если мы любим любящих нас, помогаем помогающим нам, заботимся о заботящихся о нас, принимаем участие в тех, кто по-настоящему нам близок? Какой в этом смысл для нашей веры? Никакого, потому что христианская вера заключается совершенно в другом. Господь к нам совсем по другому относится. Он называет нас Своими детьми, а Себя называет нашим Отцом. "Будьте так милосерды, как и Отец ваш Небесный" (ЛК 6, 36). То есть будьте детьми Божиими. Это означает, что с Богом надо соединяться, по настоящему стать Ему совершенно равными, чувствовать совсем другими чувствами, определять свою жизнь совсем другими поступками, как велит Господь.
И может получиться так, что то Царство любви, которое некоторые люди представляли, окажется вдруг недоступным по одной простой причине - они представляли себе Царство любви иначе, чем оно есть на самом деле. О другой любви говорится. О той любви, которая делает человека милосердным. О той любви, которая делает человека совершенным во Христе.
Жить по законам Царствия Небесного для нас нестерпимо тяжело. И в этом есть основание для самого страшного мучения. Мучительно человеку жить духовной жизнью. Мучительно пребывать рядом со Христом. Очень тяжело и неприятно до конца подчинить себя законам той самой любви, по которым живет Царствие Небесное и по которым происходит тот самый Страшный суд. Да нет суда, - дорогие братья и сестры, - это просто любовь, с которой Господь пришел в мир, она станет тем светом, в котором каждый человек будет виден: свой он Христу, или чужой, есть в нем хоть немного такой любви, или он ничего за свою жизнь не приобрел. Вот и весь суд. И больше ни о чем Господь не спросит. И слова больше никакого не скажет. А просто Своей любовью так каждого из нас опалит, что для кого-то эта любовь и станет адским пламенем. Да, это суд бесконечного милосердия и бесконечной любви. Но той любви, которой мы пока не имеем. Той любви, которая пока нам недоступна.
Мы боимся поверить, что Его любовь может быть нашим блаженством, окончательным блаженством. И мы ограничиваем нашу жизнь и наше общение с Богом и совершаем некий обман; сделаем доброе дело, поживем немножечко духовной жизнью, а потом вернемся к себе, чтобы жить удобной, привычной, размеренной жизнью вне Царства Небесного.
Авва Дорофей говорит: "Не тот милосерд, кто когда-то подал милостыню, не тот смирен, кто когда-то один раз смирился, не тот целомудрен, кто когда-то отступил от греха, а тот, кто является таковым каждую минуту своей жизни." Тот милосерд, для кого это состояние стало естественным, его характером, привычкой стало его личностью. И только тогда человек не заметит своего милосердия, когда он воистину милосерден, как мы не замечаем того, что мы дышим.
Можем ли мы думать, что Бог для нас действительно самое главное, что каждое наше дыхание с Ним связано, что ради Него мы готовы обо всем забыть? Какую меру мы допускаем для Бога в своем сердце? На вопрос: "Учитель, какая наибольшая заповедь в законе?" - Христос ответил: "Любить Бога всем сердцем, всей душою, всею крепостию своей." (Мф. 22, 36-37)
Евангелие всегда говорит нам о самом главном. Говорит просто, прямо, открыто, не оставляя человеку никакой возможности как-то по своему истолковать эти слова, всегда ставя человека перед невозможностью до конца понять эту простоту. Казалось бы, действительно все просто, проще и не скажешь. Что может быть для человека важнее, чем вечная жизнь? Что может быть важнее Бога? Если уж мы когда-то сказали Ему: "Верую, Господи, и исповедую", если мы когда-то принесли эти клятвы в Таинстве святого крещения и поклонились Ему как Царю и Богу, значит, ничего более важного в жизни христианина быть не может. Этот так просто и так далеко от нас. Легко понять, что Богу можно принести какую-то жертву, что можно для Бога совершить какой-то обряд. Но как понять, что надо Бога любить всем сердцем? Что означает для нас любить Бога? Ведь нельзя родиться с этой любовью. Способность любить Господа всей своей душой не дается человеку от рождения. "Те Христовы, кто плоть свою распял со страстями и похотями" (Гал. 5, 24). Вот с чего начинается любовь Божия. Любовь - это распятие. Христос на Кресте принес нам эту любовь и показал, что значит любить человека всем сердцем, всей душою. Сам показал, как Бог любит человека. И оставил человечеству единственный способ любви. Другого способа любви у нас нет.
Господь говорит: "Кто любит отца своего или мать свою более, нежели Меня, не достоин Меня." (Мф. 10,37) Действительно, тот, кто земное, даже из самых благородных побуждений ставит превыше духовного, превыше любви к Богу, может пройти мимо своего спасения. Потому что спасение возможно только тогда, когда человек стремится любить Бога, как своего Отца.
Слыша эти слова, мы начинаем взвешивать на весах своего сердца, а кого любим мы больше: Бога или своих родителей, Бога или своих детей, Бога или свое отечество? Мы любим свою родину, нам очень приятно думать о нашем отечестве как о Святой Руси, но ведь на самом деле земное отечество освящается только подвигом поиска Отечества Небесного. И если человек в отечестве ищет только земное, он и земное отечество теряет, и не приходит к Отечеству Небесному. И только те наши соотечественники, кого мы поминаем как святых, по-настоящему стали гражданами Святой Руси, потому что свое земное отечество они любили как дом Пресвятой Богородицы, как обитель Пресвятой Троицы, как место, уготованное для подвига и спасения своих сограждан.
И поэтому, когда стоит вопрос о любви к Богу, это вопрос об отношении к нашим ближним и дальним, и, в конце концов, это вопрос о нашей святости. Путь к святости является смыслом нашей жизни и заключается в том, чтобы "возлюбить Господа всем сердцем, всею душою, всем разумением, всею крепостию своею, а потом ближняго, как самого себя" (Мк 12, 30-31). И об этом же говорит Господь: "Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а при том и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником." (Лк. 14, 26). Но это не значит, что надо бросить своих близких или совершенно забыть о них. Наоборот, тот, кто любит бога по-настоящему, приобретает и мать, и отца, и мужа, и жену, и детей, и вообще всех, потому что любовь к Богу делает человека святым, совершенным, бесконечным, делает его сыном Божиим. А сыну Божию все принадлежит: и спасение принадлежит сыну, и жизнь вечная принадлежит сыну, и суд принадлежит сыновьям, детям Божиим. Весь суд - только в том, что Господь к нам пришел. Пришел со Своей любовью, со Своим виноградом, всего Себя отдал нам в пищу. Что может быть страшнее этого суда, когда мы этого отвергаемся, не принимаем, если не нужен Христос, не нужна любовь, а нужно жить только для себя, только по-своему? Это и есть Страшный суд, когда Господь приходит к тебе с любовью, а ты от Него отворачиваешься.
Нам все дано. Великое богатство Божиего милосердия и духовной жизни принадлежит каждому из нас. Почему же мы тогда так странно живем? Почему мы все время смотрим в другую сторону? Неужели нам мал того, что Сам Господь пришел к нам принес в жертву Себя, чтобы мы Его хоть немножечко полюбили?
Нельзя войти в рай, будучи просто хорошим человеком. Для этого надо стать преображенным, совершенно другим. Как сказал апостол Павел: "Надо переродиться в Боге, чтобы новый человек родился, старый окончательно погиб." (Еф. 4, 22-24) И для этого необходимо так открыть себя для Бога - и свое сердце, и всю свою душу, весь свой ум, всю свою жизнь, - чтобы Господь полностью воцарился в нас, чтобы наполнил на Собою. А иначе невозможно. Если мы будем давать Ему только маленькое местечко в своем сердце, не самое главное, а остальное будем занимать своей собственной порядочностью, мы не сможем ни в чем найти опоры. Потому что опору ищем не в Боге, а в законах тления и смерти.
Господь сказал апостолу Павлу: "Сила Моя совершается в немощи," - когда тот просил Бога дать ему сил, земных, человеческих. "Тогда я буду хвалиться своими немощами," - ответил апостол (2 Кор. 12,9).
Каждый из нас чувствует свою немощь. Все мы знаем, как тяжело ходить в храм, читать правило, идти на исповедь, посещать больных. Как страшно тяжело простить обиду. Как же мы немощны! Где же сила-то наша? Почему же она не совершается в немощи? Почему, когда нам надо сделать что-то для Бога, ну никаких сил на это нет. Но как их оказывается много, когда нам необходимо устраивать нашу земную жизнь! Как здорово мы умеем все делать для себя! Мы и спать не ложимся, мы так много делаем всего! И оказывается, что мы очень сильны для того, чтобы укрепить свое мирское бытие. Но такой силе Бог противится. От такой силы Он уходит. А вот когда человек немощен жить по законам мира сего, тогда Господь дает ему силы для того, чтобы этот мир победить. И тогда мир уже над таким человеком не властен, не способен закабалить его, сделать своим. И тогда человеку становится понятно, как можно любить ненавидящих, помогать обижающим, бежать за своим бывшим учеником, потерявшим веру и ушедшим в разбойники, как бежал апостол Иоанн Богослов, чтобы спасти его и с любовью прижать к своей груди. Потому что тогда уже не человеческая, а Божия сила проявляется в каждом из нас. Человек способен открыться для Бога. Перестать жить умом мира сего и начать жить умом Божиим, перестать надеяться на законы земного бытия и укрепиться в законе Божием. Перестать поступать как принято и начать слышать, как Господь открывает Свою волю. Только так человек становится способным принять в себя Бога. А когда мы принимаем в себя Бога, для нас уже не стоит вопрос, кого любить, а кого не любить. Кого приблизить, а кого отдалить. Для человека, в котором царствует Господь, нет разделения, как нет разделения для Бога. Бог не может любить одних и не любить других, прийти для спасения одних и не прийти для спасения других. Мы для Него все дети, каждый в отдельности и все вместе. Для человека, который с Богом, уже не важно кого любить: любящего или ненавидящего. Он не понимает, как можно вообще кого-то не любить, как можно за кого-то не пострадать. Не понимает, потому что в нем действует уже не человеческое, а Божественное.
Дорогие братья и сестры!
Давайте зададим себе вопрос: "Кто мы? Зачем пришли в храм? Какому Богу поклоняемся, и для чего в купели крестились? Для того, чтобы быть порядочными людьми, или для того, чтобы стать людьми Божиими?" Если для того чтобы стать Божиими людьми, то все силы своей души мы должны употребить на то, чтобы Господь воцарился в каждом из нас.
И прийти к этому можно только через страх Божий. Потому и суд называется Страшным. И если мы научаемся этому хотя бы немножечко, если сделаем это состояние духовной константой нашей жизни, будем стремиться к тому, чтобы оно стало нашим и никогда нас не покидало, тогда это действительно будет слава, которую мы воссылаем Богу. И если мы действительно любим Христа, хотим любить ближнего и спасти свою душу, то мы должны бесконечно стремиться к Богу, трудиться над собой, судить себя, каяться в своих грехах и никогда не уставать это делать. никогда от этого не отдыхать. И тогда Господь по великой Своей милости подаст нам возможность услышать Свой блаженный глас: "Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания века." (Мф. 25, 34).
Аминь.
прот. Виктор Смирнов
Дорогие братья и сестры!
Сегодняшнее Евангелие повествует нам о Страшном суде. О том, как сядет во славе Своей Сын Человеческий и будет судить всех людей. Поставит одних по правую сторону, а других - по левую сторону от Себя. И будут одни, как овцы, а другие, как козлища. И тех, кто по правую, Он призовет к Себе: - "Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира. Потому что был Я голоден, и вы накормили Меня, был Я болен, и вы посетили Меня, был в темнице, и вы пришли ко Мне."
А те скажут: - "Господи, когда же мы это делали?" и Господь ответит: - "Так, как вы сделали одному из братьев Моих меньших, вы сделали Мне."
А тем, ко по левую руку, Господь скажет: - "Отойдите от Меня, проклятые; был Я голоден, и вы не дали Мне есть, жаждал и вы не напоили Меня, был болен и в темнице, и вы не посетили Меня." И те тоже удивятся: - "Господи, когда же все это было, когда же мы не послужили Тебе? - Так, как вы не сделали этого одному из сих меньших, вы не сделали Мне. И пойдут они в муку вечную, а праведники, - в жизнь вечную" (Мф. 25, 34-46) Вот такое Евангелие о Страшном суде.
Некоторые люди задумываются, и начинают трудиться над собой, стремиться к Богу и вдруг понимают, что весь в грехах, что в том состоянии, в котором сейчас находится, он совершенно чужд Царствию Небесному, и жизнь его подлежит геенне и муке, что слова "Отойдите от Меня, проклятые" относятся не к каким-то неизвестным людям, а к нему лично.
Кто же те, кому Господь сказал "проклятые"? Ведь речь не шла о разбойниках, убийцах, гонителях. Никому из них Он не сказал: "Идите от меня, потому что вы убивали, воровали, блудили, творили всякое беззаконие."
Господь не называет ни одного греха этих людей. Эти проклятые, видимо, прожили свою жизнь так, как многие из нас: просто занимаясь собой, внимая себе и не замечая никакой другой жизни, кроме собственной. Вот и все. Ничего такого уж отталкивающего, эти люди не сделали. Может быть, им и не за что было себя строго судить. А их жизнь подлежит проклятию.
В чем же смысл того, что мы христиане? Почему так строго спрашивает с нас Господь? Чем мы, отличаемся от других? Бог один, а людей много и много разных вер. Какая разница, в какого Бога человек верит? Все религии призывают быть честными, хорошими, не убивать, не воровать. Все так считают. И христиане так считают. Что же требуется от меня, христианина? Я же ничего плохого никому не делаю: даю взаймы тем, кто возвращает долги, помогаю кому надо, люблю тех, кто меня любит. И все хорошо у меня, у христианина. Совесть меня не обличает. А вот Евангелие обличает.
Какой смысл нам быть христианами, если мы так же чувствуем, также думаем, так же поступаем, как и все вокруг нас, ничуть не лучше, а некоторые даже похуже? В чем смысл нашей веры, если мы любим любящих нас, помогаем помогающим нам, заботимся о заботящихся о нас, принимаем участие в тех, кто по-настоящему нам близок? Какой в этом смысл для нашей веры? Никакого, потому что христианская вера заключается совершенно в другом. Господь к нам совсем по другому относится. Он называет нас Своими детьми, а Себя называет нашим Отцом. "Будьте так милосерды, как и Отец ваш Небесный" (ЛК 6, 36). То есть будьте детьми Божиими. Это означает, что с Богом надо соединяться, по настоящему стать Ему совершенно равными, чувствовать совсем другими чувствами, определять свою жизнь совсем другими поступками, как велит Господь.
И может получиться так, что то Царство любви, которое некоторые люди представляли, окажется вдруг недоступным по одной простой причине - они представляли себе Царство любви иначе, чем оно есть на самом деле. О другой любви говорится. О той любви, которая делает человека милосердным. О той любви, которая делает человека совершенным во Христе.
Жить по законам Царствия Небесного для нас нестерпимо тяжело. И в этом есть основание для самого страшного мучения. Мучительно человеку жить духовной жизнью. Мучительно пребывать рядом со Христом. Очень тяжело и неприятно до конца подчинить себя законам той самой любви, по которым живет Царствие Небесное и по которым происходит тот самый Страшный суд. Да нет суда, - дорогие братья и сестры, - это просто любовь, с которой Господь пришел в мир, она станет тем светом, в котором каждый человек будет виден: свой он Христу, или чужой, есть в нем хоть немного такой любви, или он ничего за свою жизнь не приобрел. Вот и весь суд. И больше ни о чем Господь не спросит. И слова больше никакого не скажет. А просто Своей любовью так каждого из нас опалит, что для кого-то эта любовь и станет адским пламенем. Да, это суд бесконечного милосердия и бесконечной любви. Но той любви, которой мы пока не имеем. Той любви, которая пока нам недоступна.
Мы боимся поверить, что Его любовь может быть нашим блаженством, окончательным блаженством. И мы ограничиваем нашу жизнь и наше общение с Богом и совершаем некий обман; сделаем доброе дело, поживем немножечко духовной жизнью, а потом вернемся к себе, чтобы жить удобной, привычной, размеренной жизнью вне Царства Небесного.
Авва Дорофей говорит: "Не тот милосерд, кто когда-то подал милостыню, не тот смирен, кто когда-то один раз смирился, не тот целомудрен, кто когда-то отступил от греха, а тот, кто является таковым каждую минуту своей жизни." Тот милосерд, для кого это состояние стало естественным, его характером, привычкой стало его личностью. И только тогда человек не заметит своего милосердия, когда он воистину милосерден, как мы не замечаем того, что мы дышим.
Можем ли мы думать, что Бог для нас действительно самое главное, что каждое наше дыхание с Ним связано, что ради Него мы готовы обо всем забыть? Какую меру мы допускаем для Бога в своем сердце? На вопрос: "Учитель, какая наибольшая заповедь в законе?" - Христос ответил: "Любить Бога всем сердцем, всей душою, всею крепостию своей." (Мф. 22, 36-37)
Евангелие всегда говорит нам о самом главном. Говорит просто, прямо, открыто, не оставляя человеку никакой возможности как-то по своему истолковать эти слова, всегда ставя человека перед невозможностью до конца понять эту простоту. Казалось бы, действительно все просто, проще и не скажешь. Что может быть для человека важнее, чем вечная жизнь? Что может быть важнее Бога? Если уж мы когда-то сказали Ему: "Верую, Господи, и исповедую", если мы когда-то принесли эти клятвы в Таинстве святого крещения и поклонились Ему как Царю и Богу, значит, ничего более важного в жизни христианина быть не может. Этот так просто и так далеко от нас. Легко понять, что Богу можно принести какую-то жертву, что можно для Бога совершить какой-то обряд. Но как понять, что надо Бога любить всем сердцем? Что означает для нас любить Бога? Ведь нельзя родиться с этой любовью. Способность любить Господа всей своей душой не дается человеку от рождения. "Те Христовы, кто плоть свою распял со страстями и похотями" (Гал. 5, 24). Вот с чего начинается любовь Божия. Любовь - это распятие. Христос на Кресте принес нам эту любовь и показал, что значит любить человека всем сердцем, всей душою. Сам показал, как Бог любит человека. И оставил человечеству единственный способ любви. Другого способа любви у нас нет.
Господь говорит: "Кто любит отца своего или мать свою более, нежели Меня, не достоин Меня." (Мф. 10,37) Действительно, тот, кто земное, даже из самых благородных побуждений ставит превыше духовного, превыше любви к Богу, может пройти мимо своего спасения. Потому что спасение возможно только тогда, когда человек стремится любить Бога, как своего Отца.
Слыша эти слова, мы начинаем взвешивать на весах своего сердца, а кого любим мы больше: Бога или своих родителей, Бога или своих детей, Бога или свое отечество? Мы любим свою родину, нам очень приятно думать о нашем отечестве как о Святой Руси, но ведь на самом деле земное отечество освящается только подвигом поиска Отечества Небесного. И если человек в отечестве ищет только земное, он и земное отечество теряет, и не приходит к Отечеству Небесному. И только те наши соотечественники, кого мы поминаем как святых, по-настоящему стали гражданами Святой Руси, потому что свое земное отечество они любили как дом Пресвятой Богородицы, как обитель Пресвятой Троицы, как место, уготованное для подвига и спасения своих сограждан.
И поэтому, когда стоит вопрос о любви к Богу, это вопрос об отношении к нашим ближним и дальним, и, в конце концов, это вопрос о нашей святости. Путь к святости является смыслом нашей жизни и заключается в том, чтобы "возлюбить Господа всем сердцем, всею душою, всем разумением, всею крепостию своею, а потом ближняго, как самого себя" (Мк 12, 30-31). И об этом же говорит Господь: "Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а при том и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником." (Лк. 14, 26). Но это не значит, что надо бросить своих близких или совершенно забыть о них. Наоборот, тот, кто любит бога по-настоящему, приобретает и мать, и отца, и мужа, и жену, и детей, и вообще всех, потому что любовь к Богу делает человека святым, совершенным, бесконечным, делает его сыном Божиим. А сыну Божию все принадлежит: и спасение принадлежит сыну, и жизнь вечная принадлежит сыну, и суд принадлежит сыновьям, детям Божиим. Весь суд - только в том, что Господь к нам пришел. Пришел со Своей любовью, со Своим виноградом, всего Себя отдал нам в пищу. Что может быть страшнее этого суда, когда мы этого отвергаемся, не принимаем, если не нужен Христос, не нужна любовь, а нужно жить только для себя, только по-своему? Это и есть Страшный суд, когда Господь приходит к тебе с любовью, а ты от Него отворачиваешься.
Нам все дано. Великое богатство Божиего милосердия и духовной жизни принадлежит каждому из нас. Почему же мы тогда так странно живем? Почему мы все время смотрим в другую сторону? Неужели нам мал того, что Сам Господь пришел к нам принес в жертву Себя, чтобы мы Его хоть немножечко полюбили?
Нельзя войти в рай, будучи просто хорошим человеком. Для этого надо стать преображенным, совершенно другим. Как сказал апостол Павел: "Надо переродиться в Боге, чтобы новый человек родился, старый окончательно погиб." (Еф. 4, 22-24) И для этого необходимо так открыть себя для Бога - и свое сердце, и всю свою душу, весь свой ум, всю свою жизнь, - чтобы Господь полностью воцарился в нас, чтобы наполнил на Собою. А иначе невозможно. Если мы будем давать Ему только маленькое местечко в своем сердце, не самое главное, а остальное будем занимать своей собственной порядочностью, мы не сможем ни в чем найти опоры. Потому что опору ищем не в Боге, а в законах тления и смерти.
Господь сказал апостолу Павлу: "Сила Моя совершается в немощи," - когда тот просил Бога дать ему сил, земных, человеческих. "Тогда я буду хвалиться своими немощами," - ответил апостол (2 Кор. 12,9).
Каждый из нас чувствует свою немощь. Все мы знаем, как тяжело ходить в храм, читать правило, идти на исповедь, посещать больных. Как страшно тяжело простить обиду. Как же мы немощны! Где же сила-то наша? Почему же она не совершается в немощи? Почему, когда нам надо сделать что-то для Бога, ну никаких сил на это нет. Но как их оказывается много, когда нам необходимо устраивать нашу земную жизнь! Как здорово мы умеем все делать для себя! Мы и спать не ложимся, мы так много делаем всего! И оказывается, что мы очень сильны для того, чтобы укрепить свое мирское бытие. Но такой силе Бог противится. От такой силы Он уходит. А вот когда человек немощен жить по законам мира сего, тогда Господь дает ему силы для того, чтобы этот мир победить. И тогда мир уже над таким человеком не властен, не способен закабалить его, сделать своим. И тогда человеку становится понятно, как можно любить ненавидящих, помогать обижающим, бежать за своим бывшим учеником, потерявшим веру и ушедшим в разбойники, как бежал апостол Иоанн Богослов, чтобы спасти его и с любовью прижать к своей груди. Потому что тогда уже не человеческая, а Божия сила проявляется в каждом из нас. Человек способен открыться для Бога. Перестать жить умом мира сего и начать жить умом Божиим, перестать надеяться на законы земного бытия и укрепиться в законе Божием. Перестать поступать как принято и начать слышать, как Господь открывает Свою волю. Только так человек становится способным принять в себя Бога. А когда мы принимаем в себя Бога, для нас уже не стоит вопрос, кого любить, а кого не любить. Кого приблизить, а кого отдалить. Для человека, в котором царствует Господь, нет разделения, как нет разделения для Бога. Бог не может любить одних и не любить других, прийти для спасения одних и не прийти для спасения других. Мы для Него все дети, каждый в отдельности и все вместе. Для человека, который с Богом, уже не важно кого любить: любящего или ненавидящего. Он не понимает, как можно вообще кого-то не любить, как можно за кого-то не пострадать. Не понимает, потому что в нем действует уже не человеческое, а Божественное.
Дорогие братья и сестры!
Давайте зададим себе вопрос: "Кто мы? Зачем пришли в храм? Какому Богу поклоняемся, и для чего в купели крестились? Для того, чтобы быть порядочными людьми, или для того, чтобы стать людьми Божиими?" Если для того чтобы стать Божиими людьми, то все силы своей души мы должны употребить на то, чтобы Господь воцарился в каждом из нас.
И прийти к этому можно только через страх Божий. Потому и суд называется Страшным. И если мы научаемся этому хотя бы немножечко, если сделаем это состояние духовной константой нашей жизни, будем стремиться к тому, чтобы оно стало нашим и никогда нас не покидало, тогда это действительно будет слава, которую мы воссылаем Богу. И если мы действительно любим Христа, хотим любить ближнего и спасти свою душу, то мы должны бесконечно стремиться к Богу, трудиться над собой, судить себя, каяться в своих грехах и никогда не уставать это делать. никогда от этого не отдыхать. И тогда Господь по великой Своей милости подаст нам возможность услышать Свой блаженный глас: "Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания века." (Мф. 25, 34).
Аминь.
прот. Виктор Смирнов